Эротология

Прежде всего попытаемся определить, что такое эротология - дисциплина, название которой, возможно, впервые встречается многим читателям. В отличие от сексологии, которая утвердилась как наука в начале XX века (в трудах Рихарда фон Крафт-Эбинга, Зигмунда Фрейда, Ивана Блоха и др.), у эротологии еще нет самостоятельного научного статуса. Термин этот употребляется редко и нерегулярно. Чаще всего эротологией называют старинные пособия по технике сексуальных отношений: индийская эротология - "Кама-сутра"; персидская эротология - "Ветка персика", античная эротология - "Наука любви" Овидия и т.п. Иными словами, эротология - "наука страсти нежной, которую воспел Назон" и которой увлекался пушкинский Онегин, пока не преуспел в ней и не пресытился ею. В таком понимании эротология - это не наука о половых взаимоотношениях, а искусство таких отношений как предмет дидактических описаний и практических инструкций. Эротология - это как бы древний, "донаучный" этап развития сексологии, когда она развивалась в формах (а) интуитивно-описательных, (б) наивно-назидательных и (в) художественно-повествовательных. Вряд ли такое соотношение "эротологии" и "сексологии" как своего рода алхимии и химии может удовлетворить критериям целесообразности. Ведь никто кроме историков науки уже не занимается алхимией - так зачем заниматься древней эротологией, если есть сексология, оснащенная медицинскими приборами и новейшими научными методами? Так и говорится, например, в энциклопедическом справочнике "Сексология": "Однако древняя эротология, т.е. теория и практика любви, не ставила своей целью исследовать сексуальность. Только с развитием целого комплекса биологических и социальных наук, после преодоления сопротивления церкви и сексологического ханжества, возникли предпосылки к объективному изучению сексуальности... Последние исследования в генетике, эндокринологии, нейрофизиологии, эмбриологии, эволюционной биологии, гинекологии и других дисциплинах позволили значительно обогатить и расширить познания в области дифференциации и взаимоотношения полов, проявления человеческой сексуальности". [1] В новейшем американском "Полном словаре сексологии" термину "эротология" вообще не находится места. Зато сексология трактуется как междисциплинарная наука о сексе, включающая медицинские, физиологические, исторические, юридические, религиозные, литературные аспекты. [2] Получается, что сексология как бы поглощает и отменяет эротологию как свое наивное, полумифическое предварение. Действительно, древняя эротология не "исследовала сексуальность" теми нейрофизиологическими, генетическими, эволюционными и пр. методами, которыми вооружена современная сексология. Но это именно разница методов, а не стадий развития. Сексология в том виде, в котором она возникла в начале XX века и установилась к его концу, - это естественнонаучная дисциплина, близкая к медицине и лежащая на биологическом основании. Не случайно, как отмечается в том же справочнике, "первыми начали систематическое изучение половой жизни врачи, причем начали не с нормальных, а патологических форм". [2а] Сексология с самого начала руководилась медицинскими интересами, была направлена на изучение и исцеление болезней и нарушений в развитии сексуальности. В этом она сродни другим разделам медицинской науки (эндокринология, гинекология, кардиология и т.д.). Эротология, напротив, обращалась к норме, к желанному и должному, к положительным возможностям эроса. Норма могла трактоваться как угодно широко, включая и то, что позднее, в Средние века, стало трактоваться как отклонение, извращение, дьявольская похоть и т.д. Но важно, что мифопоэтически вдохновляемая эротология, в отличие от медицински ориентированной сексологии, исходит из презумпции здоровья, а не болезни в изучаемых явлениях половой жизни. Еще одна существенная разница: как часть широкого комплекса биологических дисциплин, сексология изучает и половую активность животных. Между тем эротология - это ГУМАНИТАРНАЯ дисциплина, которая изучает не сексуальные отношения, а любовь и ревность, желание и наслаждение, запрет и соблазн, страсть и игру как специфически человеческий феномен. Разница между сексологией и эротологией - это разница не стадий, а типов науки, разница естествознания и человековедения. Сексология изучает биологическую, физиологическую и психофизиологическую природу сексуального инстинкта, тогда как эротология изучает духовно-телесную природу, психокультурную проблематику и условно-знаковые формы любовных отношений. Сексология вписывается в ряд биологических дисциплин, а эротология соседствует и сотрудничает с философией, этикой, эстетикой, психологией, лингвистикой, семиотикой, теорией искусства и другими гуманитарными дисциплинами. Древние трактаты по "искусству любви", как правило, содержат в себе зачаточные элементы и сексологии, и эротологии, которые дифференцируются лишь много веков спустя. В этих трактатах есть и физиологические наблюдения, и практические наставления, близкие к медицине, - и одновременно поэтическое и философское постижение человеческой природы, законов страсти и страдания, феноменология влечения и наслаждения. Сексология раньше сумела выделиться и утвердиться как самостоятельная дисциплина в силу опережающего развития естественных наук в XIX-XX веках. Но, как заметил Клод Леви-Строс, XXI век будет веком гуманитарных наук - или его не будет вовсе. Эротология - одна из тех гуманитарных дисциплин, которые уже имеют богатейшую традицию: от Платона ("Пир") до Владимира Соловьева ("Смысл любви"), Жоржа Батая ("Эротизм") и Ролана Барта ("Фрагменты речи влюбленного"), но которым еще предстоит защитить свое право на существование и свою особую методологию. Есть еще одна, не научная, а жизненная причина, по которой эротология достойна развития как самостоятельная дисциплина. Под сильнейшим воздействием сексологии как науки любовное вытесняется сексуальным в общественном сознании. Если в XIX веке было прилично говорить о любви и неприлично - о половой жизни, то к концу XX века произошла рокировка: приличнее говорить о гомосексуализме, мастурбации и оргазме, чем о чувствах романтических, так сказать, разоблаченных Наукой и потому спустившихся в разряд индивидуальных чудачеств и анахронизмов. Как замечает Ролан Барт про современное интеллигентное общество, нечувствительное к любовным излияниям и разговорам: "Все поймут, что у Х... "огромные проблемы в сфере сексуальности"; но никого не заинтересуют, возможно, существующие у Y... проблемы в сфере сентиментальности; любовь как раз тем и непристойна, что подменяет сексуальное сентиментальным... Журнал "Мы вдвоем" непристойнее Сада. Любовная непристойность предельна: ничто не может ее приютить, дать ей весомую ценность трансгрессии; одиночество субъекта робко, неприкрашенно - никакому Батаю не найти письма для описания этой непристойности". [3] Именно потому, что любовь становится "непристойной", она заслуживает нового разговора, иного, чем в те времена, когда она выступала центральной темой социального общения и поведения. Один из современных мифов - что только сексология обеспечивает научный, а значит, и социально одобряемый, интеллектуально "приличный" подход к любви. Но любовь, как и искусство, при всей своей таинственной интуитивности может быть предметом особого, гуманитарного знания. В этом смысле эротология родственна таким дисциплинам, как эстетика и лингвистика. Ниже предлагается ряд заметок по тем проблемам эротологии, которые сближают ее с теорией искусства и словесности. 1. Сексология. Энциклопедический справочник, 3-е изд. Минск: Белoрусская энциклопедия, 1995, с. 271. 2. The Complete Dictionary of Sexology. New Expanded Edition, ed. Robert T. Francoeur. NY: Continuum, 1995, p. 588. При этом сексология разделяется на "генетическую, морфологическую, гормональную... нейрохимическую, фармакологическую... концептивно-контрацептивную... эмбриональную, детскую... гериатрическую..." - всего 20 разделов, из которых лишь один - "социокультурная" сексология (там же). 2а. Сексология, цит. изд., с. 271. 3. Ролан Барт. Фрагменты речи влюбленного. (1977) Пер. с франц. Виктора Лапицкого. М.: Ad Marginem, 1999, сс. 217-218.Диалогичность желания

По известному замечанию Жака Лакана, невозможно раздеть женщину. Раздеть - в смысле достичь "начальной" и "чистой" наготы. Раздетость - это минус-одетость, определенное отношение к одежде, которая в данном случае соблазняет своим значимым отсутствием. Все те покровы, которые цивилизация набрасывает на тело, эротика заново ощупывает и приоткрывает, как область запретную и потому вдвойне желанную. Соблазнительность - это и есть двойная желанность, в которой "сексуальное" желание дополняется "эротическим". Без запрета нет соблазна. Если сексуальность - образ первичных хотений, "половой жажды и голода", которые требуют скорейшего физического утоления, то эротика - область соблазнов, которые возникают на основе цивилизации и разыгрывают весь ее пафос, трагедию и героику в обратном порядке, как процесс медлительного, колеблющегося, "поступательно-возвратного" разоблачения ее покровов.

Имеет смысл терминологически различить половую энергию на входе и на выходе из цивилизации как "сексуальность" и "эротику". [1] Эротика есть метасексуальное сознание и воображение, которое уводит от физического тела, чтобы возвращаться к нему в остраненной, но тем более заостренной форме. Всякое прикрытие дразнит как отсроченное наслаждение, как некая прибавочная стоимость в экономии желания. Соблазн - искусство прикрытия, которое открывает больше того, что за ним таится. Эрос, как продукт цивилизации, несравненно могущественнее полового инстинкта. Цивилизация есть самовозрастающий эрос, механизм его расширенного воспроизводства через преодоление. Традиции и табу - тот могучий пресс, под давлением которого натуральный сок здорового инстинкта превращается в хмельное вино, которое кружит головы поэтам и завоевателям.

Двойственность цивилизации в ее отношении к либидо заложена в самом либидо. Подавление либидо есть способ его усиления - не только сублимации ("возвышения"), когда оно претворяется в произведения культуры, в поэмы и романы, в машины и симфонии, но и взрывообразного роста самого желания. Сама цивилизация есть продукт иронии, заложенной в основание либидо, где знаки репрессии моментально превращаются в знаки дополнительного наслаждения и экстаза. Желанное существо надевает лифчик, чулки, платье - и делается еще более желанным, причем сами эти покровы, которые закрывают путь сексуальному влечению, безгранично расширяют область эротических влечений, так что эротизируется все, вплоть до книги, которую читает желанное существо, или города, в котором оно живет. Передник, занавеска, закрытая или полуоткрытая дверь в комнату, принадлежность другому сословию или чуждой системе убеждений, обремененность работой и профессиональными обязанностями, каждое сказанное слово и интонация, даже гримаса, неловкость, некрасота - все это пронизано иронией возбуждающего намека, оттесненного секса и всепобеждающего эроса. Цивилизацию можно рассматривать как грандиозную игру либидо с самим собой, систему его возрастания через самоподавление. Вопреки ходячему фрейдистскому представлению, цивилизация - это не тюремные оковы, из которых желание хочет поскорее освободиться, напротив, это золотые цепи, которыми желание украшает себя. По отношению к отдельным личностям цивилизация может действовать как репрессивная сила, но в целом человечество само выращивает в себе неутолимость желания посредством всяких отсрочек и запретов.

Особенность эротики по сравнению с сексуальностью состоит также в ее направленности не на тела, а на чужие желания. Если сексуальность нуждается в разрядке желаний, то эротика - в самом желании, которое уже несводимо ни к какому физическому акту удовлетворения. Сексуальность - это "хочу!", эротика - "желаю!" Хотеть - значит испытывать недостаток в чем-то (пище, питье, соитии), тогда как желание - это чистый избыток, это потребность быть больше того, что я уже есть, - желание быть желанным. Я желаю чужого желания, которое желает меня.

Александр Кожев, французский мыслитель русского происхождения, влиятельный интерпретатор Гегеля, отмечал эту рефлексивность, "вторичность", внутренне присущую не только мысли и слову, но и человеческому желанию, которое всегда направлено на чужое желание:

"...Антропогенное Желание отлично от животного Желания... тем, что оно направлено не на реальный, "положительный", данный объект, а на некоторое другое Желание. Так, например, в отношениях между мужчиной и женщиной Желание человечно только тогда, когда один желает не тело, а Желание другого, когда он хочет "завладеть" Желанием, взятым как Желание... Точно так же Желание, направленное на природный объект, человечно только в той мере, в какой оно "опосредовано" Желанием другого, направленным на тот же объект: человечно желать то, что желают другие, - желать потому, что они этого желают... Человек "питается" желаниями, как животное питается реальными вещами" [2].

То, что эротическое желание (в отличие от сексуального позыва) направлено не на объект (тело), а на другое желание, обнаруживает его диалогическую природу. Эротика - это непрерывный диалог моего желания с другими желаниями - диалог, в котором собственно сексуальнaя сторона, тело и его органы и зоны, выступают не как последняя реальность "утоления и разрядки", а как средства коммуникации. Ролан Барт вспоминает в этой связи гетевского Вертера, чей палец невзначай дотрагивается до пальца Шарлотты, их ноги соприкасаются под столом. Вертер "мог бы телесно сосредоточиться на крошечных зонах касания и наслаждаться вот этим безучастным кусочком пальца или ноги на манер фетишиста, не заботясь об ответе... Но в том-то и дело, что Вертер не перверсивен, он влюблен: он создает смысл - всегда, повсюду, из ничего, - и именно смысл заставляет его вздрагивать; он находится на пылающем костре смысла. Для влюбленного любое прикосновение ставит вопрос об ответе; от кожи требуется ответить". [3]

В этом плане эротология сближается с лингвистикой. Как всякая речь есть ответ и обращение к чужой речи, так желание говорит с чужими желаниями. Здесь стоит вспомнить бахтинскую теорию слова, которое имеет двоякую направленность - и на обозначаемый предмет, и на другое слово (в случае с Вертером - его желание относится одновременно к пальцу Шарлотты и к ее способности отвечать на его прикосновение, желать Вертера). В области эроса нам еще только предстоит освоить то, что Бахтин называл "металингвистикой", - анализ не предметных значений слов и не логического смысла предложений, а диалогического смысла высказываний, всегда обращенных к других высказываниям - спрашивающим, отвечающим, дополняющим, возражающим. Желания, как и высказывания,

"не равнодушны друг к другу и не довлеют каждое себе, они знают друг о друге и взаимно отражают друг друга. Эти взаимные отражения определяют их характер. Каждое высказывание полно отзвуков и отголосков других высказываний... Каждое высказывание прежде всего нужно рассматривать как ответ на предшествующие высказывания данной сферы...: оно их опровергает, подтверждает, дополняет, опирается на них, предполагает их известными, как-то считается с ними". [4]

Если в этом тексте заменить "высказывание" на "желание", перед нами возникнет вполне убедительный набросок диалогической эротологии.

Более того, возможно, к желаниям приложимы некоторые речевые категории: желание-утверждение, желание-возражение, желание-увещевание, желание-вопрос, желание-восклицание... Можно построить на такой лингвистической основе типологию желаний, провести разницу между прямыми и косвенными желаниями, между монологическими и диалогическими типами любовников и любовных союзов и т.д. Как безграничны сцепления высказываний и способы их сочетаний, так безграничны и ряды желаний, которыми обмениваются любящие, а также любимые ими и ревнующие их, все те, кто когда-либо их любил и будет любим любящими их... "Нет ни первого, ни последнего слова, и нет границ диалогическому контексту (он уходит в безграничное прошлое и безграничное будущее)". [5]

1. Не существует четкого и общепринятого разграничения терминов "сексуальное" и "эротическое", но первый чаще указывает на природные аспекты репродуктивного поведения организмов, а второй - на условно-культурные, искусственные, игровые формы половых взаимоотношений, цель которых - не размножение, а удовольствие, психическая разрядка, творческое возбуждение и т.д. "Эротизм" в особенности относится к приятным чувственным стимулам и реакциям, связанным с сексуальным возбуждением, в отличие от сексуального поведения в актах сношения и размножения". (The Complete Dictionary of Sexology, p. 191.) "Эротика - сложное и хрупкое состояние личности, замешенное на эмоциях, страсти, фантазии, воображении, сексуальности, где наигранное и естественное сплетены в один причудливый узел". ("Сексология", с. 341-342.)

. (Жорж Батай. Слезы Эроса // Танатография Эроса. Жорж Батай и французская мысль середины XX века. СПб.: МИФРИЛ, 1994, с. 282.)

2. Александр Кожев. Введение в чтение Гегеля. Вместо введения. Пер. Г. Галкиной // Новое литературное обозрение, # 13, 1995, сс. 61, 62.

3. Ролан Барт. Фрагменты речи влюбленного. Пер. В. Лапицкого. М.: Ad Marginem, 1999, с. 297.

4. М.М. Бахтин. Проблема речевых жанров. // М.М. Бахтин. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979, с. 271.

5. М.M. Бахтин. К методологии гуманитарных наук. Там же, с. 373.

Секреты / Ha-Sodot (2007) смотреть онлайн бесплатно и без регистрации


Название: Секреты / Ha-Sodot